Судьба Нины Симон: позовите доктора!

Она хотела стать классической пианисткой, но помешали расовые и гендерные предрассудки. Взамен она создала что-то свое: необъяснимую «классику джаза». При этом слово «джаз» в ее лексиконе отсутствовало: «Для многих этот термин означает грязную музыку грязных негров. Ненавижу его. Дюк Эллингтон тоже ненавидит. Я не исполняю джаз — я исполняю классическую музыку черной Америки». Сравнения с великой Билли Холидей также не радовали: «Она же наркоманка! А я — как Мария Каллас. Настоящая дива. Более дива, чем кто-либо».

Она высоко ценила интеллект и образование, получила две ученые степени и официально именовалась «доктор Нина Симон». Но в простой финансовой арифметике плавала как первоклашка.

Она боролась за гражданские права и писала соответствующие песни. Но о рэперах 80-х, которые занимались тем же, отзывалась пренебрежительно и не верила в позитивные перемены.

Обладая нестандартной внешностью и непростым характером притягивала мужчин как магнит. До старости выходила замуж, разводилась и заводила любовников. А ее главная тайна стала известна только после смерти в апреле 2003.

Вундеркинд

Юнис Кетлин Уэймон, шестой ребенок в бедной семье, родилась в городке Трайон (Северная Каролина) 21 февраля 1933 года. Всю жизнь считала себя чернокожей, хотя в ней текла кровь афроамериканцев, ирландцев и индейцев.

С детских фотографий на нас смотрит серьезный ребенок с большими глазами и покатым лбом. Она прилежно училась и лет с четырех занималась фортепиано. Уже в детстве поставила единственную цель: стать классическим пианистом.

То, что «классический пианист» — это, во-первых, именно что пианист, т.е. мужчина, во-вторых, белый, в-третьих, женщин в этом деле совсем не много, а чернокожих нет вообще — она не знала. Если бы ей кто-то сказал — она бы не поняла. Она жила в атмосфере любви и дружбы. Друзья и соседи не сомневались, что она девочка талантливая и серьезная. И всего добьется.

В шесть лет она уже играла в церкви. В десять ее пригласили дать концерт в местной библиотеке. Собралось немало народу. Ее родителей попросили пересесть с первого ряда в последний, уступить место благородным посетителям. Выступление прошло блестяще. Все горожане — и благородные, и не очень — аплодировали чудо-ребенку. Но осадок остался…

Земляки помогли выучиться в престижной Джулиардской школе. Там, в Нью-Йорке, она жила одна. Но затем вся семья переехала в Филадельфию — ради того, чтобы Юнис изучала классическую музыку в Кертис-институте. Это учебное заведение и сейчас позиционируется как кузница виртуозов: отбор жесточайший и вполне рыночный. Сколько нужно оркестрам музыкантов — столько возьмем и подготовим, ни единицей больше. Работа — на износ, результат — стопроцентный.

Для начала нужно было туда поступить, что для упорной пианистки теоретически реально. Она отлично показала себя на прослушивании и здорово расстроилась, узнав, что в приеме и стипендии ей отказано. Отказали, сославшись на некое невнятное «качество игры», которое-де все-таки оставляет желать лучшего.

Она ни секунды не сомневалась в том, что это объективно: талантливые люди вообще редко бывают довольны собой. И очень удивилась, когда некий инсайдер поведал ей правду: «…сама посуди — не могли же они принять в классическое учебное заведение какую-то негритянку…» Только тогда она кое-что поняла об устройстве общества.

Работа

Надо было как-то жить. Подрабатывала: аккомпанировала преподавателю вокала, затем сама стала давать уроки фортепиано. Ученики играли из рук вон плохо. Их родители требовали фантастических результатов. Нина злилась на тех, на других и на себя. Наконец, поняв, что в преподавательской профессии ей делать нечего, в 1954 году она от отчаяния соглашается играть… в баре. Этот бар в Атлантик-Сити называется Midtown Bar And Grill. Ныне название известно каждому любителю джаза. Легенда родилась именно там.

Начиналось все вкривь и вкось. Сперва выяснилось, что нужно не только играть, но и петь. Вокалом Юнис никогда не занималась. Потом оказалось, что нужно целый рабочий день (точнее, вечер) исполнять шлягеры. Наконец, бар — не место для приличной девушки. Юнис решала проблемы последовательно.

Чтобы родители не узнали, где она работает, она придумала себе псевдоним. Имя Нина взялось от испанского «нинья» (малышка). Так в детстве ее звали ребята во дворе. Фамилия позаимствована у французской актрисы Симоны Синьоре (чьим вторым мужем, к слову, был знаменитый актер и шансонье Ив Монтан).

Вопрос репертуара решился просто. Как говорят англичане, «нужда — мать изобретений». Новоиспеченная Нина Симон играла пестрый микс из всего, что под руку подвернется: Бах, блюзы, рождественские мелодии… «Я очень плохо разбиралась в современной музыке, почти не знала никаких модных песен. А играть что-то надо было!» Именно «что-то» принесло успех. Вскоре местная рекорд-компания выпустила дебютный альбом.

Тогда же возникла подпитываемая всю жизнь ненависть к шоу-бизнесу вообще и рекорд-бизнесу в частности. Диск продался сумасшедшим тиражом — около миллиона экземпляров. Из 14 записанных в студии песен в альбом вошли 11, но не это стало проблемой.

Проблема в том, что через какое-то время Нина Симон обнаружила эти композиции, отбракованные на некоем сборнике, который случайно нашла в нью-йоркском магазине. Ни про сборник, ни про издание песен ее в известность не поставили. А контракт с лейблом уже закончился.

В дальнейшем она выпускала успешные синглы и альбомы на разных лейблах, но втайне продолжала ненавидеть всех, кто работает в этой сфере. Несмотря на прозрачность западного бизнеса, дела у Симон и вправду как-то не клеились: то авторские права на успешный хит продаст за копейки и навсегда, то окажется не в курсе, что ее классические альбомы переиздают огромными тиражами…

Семейный бизнес

В 1961 году Нина Симон вышла замуж за полицейского. Более того: за следователя из Нью-Йорка. Этого человека звали Энди Стаут. Он быстро переквалифицировался из блюстителя порядка в менеджера певицы. Через год у них родилась дочь по имени Лиза. В настоящее время эта самая Лиза — хорошая певица, в начале 90-х коллектив, в котором она пела, выдвигался на соискание премии «Гремми». Сейчас Лиза исполняет материал матери.

В свое время Нина заклинала ее не заниматься музыкой: «Девочка, ты не представляешь, что эти сволочи сделают с тобой!» Лиза недоумевала: единственной известной ей «сволочью» из шоу-бизнеса был ее отец, который много лет успешно вел дела Нины. В частности, организовал аншлаговый концерт в престижном Карнеги-холле.

Она боялась за дочь. Боялась воротил шоу-бизнеса, боялась расистов. Она вообще боялась Америки, в которой родилась, выросла и прославилась. А вот приехав в неустроенную нищую Африку, «почувствовала себя дома».

Полностью разочаровалась в борьбе за гражданские права: была уверена, что чернокожим «в этой стране» ничего не светит. Именно поэтому любила и жалела Майкла Джексона, которого знала еще ребенком.

«Однажды мы с Майклом летели в самолете, он был еще маленьким, и я сказала ему: ты чудесный, оставайся таким, какой ты есть. Он не понял. А еще его окружение на него плохо влияло. Куинси Джонс (продюсер первых альбомов Джексона, — ред) вообще женился на белой из Европы… Майкла погубило его окружение. Когда я узнала, что он делает все эти пластические операции, я прорыдала несколько ночей».

Эмоции

«Прорыдала несколько ночей» из-за того, что малознакомый человек изменил форму носа? Похоже на правду — мы же говорим не о Терминаторе, а о Нине Симон. Ее эмоции зашкаливали и в жизни, и на сцене. Рыдания быстро сменялись хохотом. В гостях она могла танцевать голой: «не люблю одежду!»

На альбомах это не очень чувствуется, но съемки выступлений — это хроника безумия. Посетители концертов знали, что концерт Нины Симон в эмоциональном плане — это бесконечные американские горки с непредсказуемыми взлетами и поворотами. В течение одной песни певица и пианистка переходила от безудержного веселья к тоске и отчаянию. Причем эти маниакально-депрессивные перемены настроения выражались в ее мимике, голосе и даже в игре на фортепиано. Настоящее искусство. Катарсис!

Что в это время испытывала певица — трудно сказать. После ее смерти выяснилась одна деталь, которая пролила свет на эти странности. Оказалось, что много лет Нина Симон лечилась от психического расстройства. Еще в 60-е ей поставили «маниакально-депрессивный психоз», позднее диагностировали шизофрению. О такой беде суперзвезды десятки лет не знал никто, кроме самых близких людей. Когда она умерла, информагентства всего мира сообщали только о том, что она умерла от рака. И что с ней до конца была Лиза.

«Клубника, выращенная собственными руками»

Незадолго до смерти Нина Симон, несколько ушедшая в тень, прервала многолетнее молчание. Стала общаться с журналистами — в основном по телефону. Называла их «милочками» и «голубчиками», приглашала к себе на юг Франции — «отведать моей клубники».

В ходе беседы спокойно заявляла, что Америка — ужасная страна, в которой страшно жить. И не хуже персонажа известного российского фильма предрекала «кирдык вашей Америке». Одна журналистка рискнула в шутку уточнить, что же станет причиной гибели великой империи, «убийство или суицид?» Нина Симон юмора не поняла и ответила совершенно серьезно и почему-то по-французски: «C'est la même chose».

Что можно перевести как: «это одно и то же». Или: «Да какая, собственно, разница?»

Нина Симон на виниле в нашем каталоге

Оригинальный материал на сайте stereo.ru:
Судьба Нины Симон: позовите доктора!