Весь Мир Hi-Fi

Мастеринг мастерингу не мастеринг [перевод]

В современном мире, где интернет пестрит фейковыми новостями, не стоит удивляться тому, насколько сильно противоборство между любителями музыки относительно устоявшейся аудиофильской терминологии. Те, кто, как я думал, понимают, что значит «мастеринг», на самом деле были неправы и смешивали понятия «ремикса» и «ремастера», будто это одно и то же. Плюсом ко всему, я встретил множество людей, которые путали процесс мастеринга диска для записи на виниловую пластинку с процессом мастеринга самой записи. Это два совершенно разных занятия.

Вы после всей истерии вокруг полувекового юбилея «Sgt. Pepper’s Lonely Hearts Club», думаю, понимаете, как этот альбом в итоге «пересвели» с оригинальной многодорожечной ленты. Мастеринг, однако — нечто совсем иное. Для того, чтобы показать разницу более очевидно, я поговорил с несколькими экспертами:

Берни Грандманом (Bernie Grundman) — легендой аудиоиндустрии, Роном Макмастером (Ron McMaster), который работал с артистами от R.E.M до Майлза Дэвиса, Джо Трэверсом (Joe Travers) — «хранителем архива» Фрэнка Заппы. А также Майлзом Шоуэллом (Miles Showell), ответственным за нового «сержанта» инженером Abbey Road, и Робертом Возгеном (Robert Vosgien), в чьих проектах числятся исполнители от Селены Гомез до Green Day.

Все, что ниже — это их слова с прошедшего виртуального «круглого стола». Давайте начнем с простого вопроса:

— Что, в вашем понимании, есть мастеринг?

Роберт Возген (Р.В.): Я воспринимаю мастеринг в широком смысле этого слова — как последний творческий шаг в процессе звукозаписи и при этом первый шаг в процессе производства. Мастеринг — последний шанс причесать все огрехи в треках, убедиться, что они на одном уровне громкости и в похожих аудиоспектрах.

Джо Трэверс (Д.Т.): Для меня это последний штрих, вишенка на торте записи. Сводить надо так, чтобы после сведения оставался простор для мастеринга. Нужно дать инженерам возможность добавить эту самую вишенку на торт.

Рон Макмастер (Р.М.): Работа инженера мастеринга — взять сырой микс и сделать так, чтобы он хорошо воспроизводился массовым потребителем во всех форматах. Как и сведение, это субъективный, персональный микс из творчества и оборудования, но у хорошего инженера студия и оборудование спроектированы так, чтобы частотная характеристика была ровной. Можно сказать, звуковой эталон.

Майлз Шоуэлл (М.Ш.): Я бы назвал мастеринг способом представить любую запись в самом лучшем свете. Помощью артисту в донесении его музыкальных идей.

— Что нужно учитывать при мастеринге базовой записи, без разницы, с аналоговой ленты или из цифрового источника?

Р.М.: Инженер знает, как микс будет играть на домашних системах. Он скорректирует те проблемы, что есть в сырой записи, и аккуратно выдвинет вперед те моменты, которые приносят удовольствие. А в конце поднимет уровень громкости до современного, дабы потягаться с нынешними хитами, но при этом не испортит запись.

Б.Г.: Мастеринг может быть простым — перенести запись и сделать на ее основе мастер-диск или файл для производства. На самом деле, изначально, в пятидесятых-шестидесятых, от инженеров мастеринга многого не требовалось. Их звали инженерами мастеринга из-за того, что они делали мастер-диски, не внося в запись никаких изменений. Сейчас же все инженеры что-то меняют.

Д.Т: «Цепь» сигнала может пройти через консоль, некоторые лимитеры, возможно, и через компрессию. Это искусство: нужно знать, какими способами можно добиться хорошего музыкального результата. У тех, кто этим занимается — тех парней, с которыми мы работаем, — у них есть уши и музыкальность, они знают, что нужно сделать с записью и представляют конечный результат своих действий.

М.Ш.: Для меня вся соль мастеринга — в попытке представить, где и как эту запись будут слушать, и как оптимизировать аудио для этого сценария. Если б я мастерил танцевальный трек, то усилил бы звучание барабанов и баса. Я бы добавил нечто, что позволило бы треку хорошо звучать в клубе. А вот к акустическому треку, который, скорее всего, будут слушать дома или в наушниках, я бы подошел мягче.

Р.В.: Мастеринг с аналоговой ленты погружает в себя сильнее. Состояние пленки может привести к некоторым проблемам... Для работы с цифровыми источниками я создаю сессию в Pro Tools. Эту сессию я воспроизвожу через свой собственный комплект ЦАПов, подключенных к консоли, где я разбираюсь с эквализацией, уровнем и компрессией/лимитерами, если надо. Аналоговые источники подключаются напрямую к консоли, минуя ЦАПы.

— Что стоит учитывать при создании физического мастер-диска для последующей нарезки винила?

М.Ш.: Винил — это фактически запись в своей физической форме. Звуковые волны, которые издают динамики, нарезаны на самом диске в виде изогнутых дорожек с использованием специального станка. Форма дорожки — слепок того, что музыка делает в данный момент. Есть определенные звуки, которые не так хорошо переносятся на винил, например, стереобас и очень энергичный вокал (высокочастотная информация)... Если мне дают запись, в которой они есть, то чем-то придется пожертвовать. И это моя работа — изменить сигнал практически незаметно.

Д.Т.: У каждого формата свои собственные правила и требования к хорошему звуку. Если люди выполняют свою работу качественно, то все форматы будут звучать отлично. В нарезке винила нельзя поддаваться войне громкости — важно мастерить винил на сниженном уровне громкости.

Б.Г.: Я всегда считаю мастеринг последним творческим этапом и первым этапом в производстве. Мы используем механику для создания настоящих дисков. Чего мы, инженеры, пытаемся добиться [при мастеринге винила]? Мы пытаемся прикоснуться к музыке, с которой работаем, и создать более крепкую эмоциональную связь со слушателем. Так что когда вы теребите эти тумблеры — эквализацию и всякое такое — чувствуйте свое сердце. Только так вы поймете, стала ли связь прочнее. И нельзя быть предвзятым. Даже если вам попалась полька, вы должны быть к ней открыты.

— Влияет ли мастеринг оригинальной записи на мастеринг винила? Они как-то связаны?

М.Ш.: Они взаимосвязаны. Моя работа — сделать так, чтобы запись звучала хорошо, и я часто работаю в тесной связке с продюсером и исполнителем. Если для винилового мастера нужно что-то изменить, я все поменяю на ходу, когда будут нарезать мастер-диски.

Р.М.: В нарезке винила есть три этапа. Первый, субъективный и творческий, я описал в предыдущем вопросе. Второй — подготовка музыки к переносу на мастер-диск. Третий — сам процесс нарезки. Я занимаюсь этим вот уже 30 лет и мне до сих пор нравится выпускать большие, прекрасно звучащие мастер-диски, которые пройдут тест временем.

Д.Т.: Иногда попадаешь в ситуации, где инженеры хотят полностью контролировать продукт. Например, когда работают с файлом 24/96, они добавляют в финальный микс эквализацию/лимит/что-то еще, и сохраняют. И потом они присылают файл в мастеринговую студию, и все. Это уже готовый мастер. Есть такие инженеры, которые так работают и хотят все контролировать.

— Отличается ли мастеринг для разных цифровых ресурсов — MP3, стриминга и 5.1-канального звука?

М.Ш.: Я стараюсь не заморачиваться, пытаясь обойти все ограничения MP3 и стриминга. Я послушаю микс с использованием этих кодеков и проверю, что мелодия не разваливается на куски, но там столько преобразований, что универсальный подход практически невозможен.

Д.Т.: Чаще всего микс уже сведен, и изменения вносятся только на этапе мастеринга. Пусть у вас будет пленка и вы с нее нарезаете винил. Если бы вы выпускали CD или цифровой файл, вам бы пришлось пленку оцифровать и создать этот файл. То есть вы бы перенесли звук с пленки в цифровой формат и затем провели мастеринг в соответствии с форматом. Процесс мастеринга цифровых файлов и CD не отличается, однако мастеринг для iTunes — другое дело, там другая структура усиления... Мастеринг для сурраунда может отличаться от популярной стереоверсии. Он будет более динамичным и не таким громким.

Б.Г.: Отличия есть, да. Нам нужно думать о том, для кого эта запись предназначена. Если это аудиофильский релиз, то наша главная цель — качество. С популярной музыкой все иначе. Есть коммерческие требования, по которым треки должны быть более агрессивными или заметными для слушателя, должны привлекать внимание среди всей этой конкуренции. Все это пагубно сказывается на качестве.

Вот сейчас популярны плейлисты. Если вдруг в плейлисте попадется песня на три или четыре децибела тише, чем другие, слушатель решит, что что-то не так. Песня звучала бы лучше, если б слушатель прибавил громкость, но он этого не сделает. И нам приходится это учитывать, создавать треки с похожей динамикой, но отличающиеся от конкурентов во всем остальном. Поэтому мы и создаем свое оборудование — чтобы поддерживать качество. Когда мы переносим популярные альбомы на винил, мы этим не заморачиваемся — в виниле конкуренции нет, поэтому не нужно тратить много времени на обработку.

В аудиофильские записи мы добавляем энергетики — качество для нас на первом плане. Мы стараемся сделать так, чтобы запись звучала максимально близко к мастеру или к цифровому файлу (без эквализации и лимитеров). Но если запись шумная и с плохим балансом, нам приходится применять эквализацию и лимитеры.

Эпилог

Мы надеемся, что вам понравился наш рассказ о базовых различиях между сведением и мастерингом записи и мастерингом винилового диска. Мы хотели уместить обширную информацию в небольшую статью, и эксперты рассказали нам многое, что было бы уместно в этом тексте. Так что в ближайшие месяцы мы выпустим еще одну статью в этом цикле, где будет больше технических подробностей. Но сейчас мы надеемся, если вдруг вы услышите, что запись подверглась «ремастеру» (цифровому или аналоговому), уже немного понимая суть процесса, вы глубоко задумаетесь о значении этого термина для вас.

Вполне возможно, что эти знания позволят вам более осмысленно покупать любимую музыку и фильмы, а также побудят задавать правильные вопросы:

• Это новая запись или ремастер старой?

• Если ремастер, то что послужило источником?

• Кто занимался мастерингом?

• Кто контролировал мастеринг винила?

• Где нарезали пластинки?

Все эти детали — важные кусочки пазла под названием «самый лучший звук».

Оригинал: Understanding the Music Mastering Process