О звуке простыми словами42Производители Hi-Fi.
Истории и интервью111Репортажи с заводов65Репортажи с Hi-Fi выставок69"Сделай сам"44Готовые проекты Аудиомании42Пресса об Аудиомании50Видео499Фотогалерея100Интересное о звуке806Новости мира Hi-Fi2580Музыкальные и кинообзоры624Глоссарий
«Консервативный звук»: Обсуждаем Arslab и Penaudio
В 34-м выпуске подкаста «Звук» мы говорим с Артемом Фаермарком, основателем «Аудиомании». В ходе нашей беседы мы затрагиваем историю акустики Arslab, сотрудничество «Аудиомании» с финским брендом Penaudio и консервативный подход к созданию современной акустики.
Алина: Сегодня мы будем говорить о брендах Arslab и Penaudio. Начнем по порядку. Как появился бренд Arslab и как зародилась идея создавать свою акустику? Была ли уверенность в том, что её будут покупать и слушать?
Артем: Сама идея появилась еще в начале нулевых, когда я познакомился с Юрием Фоминым и его работами в области Hi-Fi и High-End. Однако в тот момент вопрос о начале производства еще не стоял. Мы собирали информацию, ездили по выставкам, знакомились с поставщиками, производителями и изучали рынок.
Где-то к 2008 году у нас сложилось представление о модельном ряде, были найдены хорошие поставщики. Самое важное, что компания «Аудиомания» к этому моменту уже сильно выросла, потому мы могли позволить себе произвести нужное количество техники и самостоятельно её реализовать. На тот момент это был залог успеха.
Алина: Другими словами, вы оценили рынок в целом и поняли, какого сегмента ему не хватает?
Артем: Да, безусловно. У нас сложилось полное понимание модельного ряда, необходимого потребителю, ценовой политики и требуемого качества. Также мы полностью осознавали возможности компании «Аудиомания» по продвижению этого бренда.
Алина: Скажите, пожалуйста, как принимаются управленческие решения по бренду Arslab? Как ведется разработка?
Артем: Разработка идет постоянно. Мы неустанно исследуем новые динамики от наших поставщиков, рассматриваем современные тенденции на рынке с точки зрения построения акустических систем, психоакустики и других аспектов.
Работа никогда не стоит – скорее это нескончаемый процесс. Например, исследуя результаты работы за какой-то последний период, мы приходим к выводу, что определенная модель должна уйти с рынка, чтобы её могла заменить новая, более востребованная.
Всегда есть какие-то удачные вещи и решения, с которыми мы угадали, есть вещи, которые по каким-то причинам «не пошли». Но обычно это вопрос не звука, который мы создаем, а непопадания в одно из требований рынка.
Алина: Чтобы понять, как рынок встретит модель, то есть оценить эффект, который произведет акустическая система, вы выпускаете экспериментальные образцы небольшими партиями? Или это как-то иначе происходит?
Артем: Свой завод, куда входит и деревообрабатывающее производство, дает небывалую гибкость. Мы можем проводить достаточно смелые эксперименты, выпуская буквально несколько единиц той или иной продукции, чтобы посмотреть, как на неё среагируют покупатели, журналисты, продавцы.
Обычно мы показываем полностью законченные изделия. Только так люди могут ощутить весь спектр эмоций. Когда мы выдвигаем готовый продукт, покупатели оценивают его не только с точки зрения звука, но и сточки зрения дизайна и всех функциональных особенностей. Это важно как для нас, так и для клиентов.
Алина: Понятно, что работа над новыми моделями ведется постоянно, но как принимается решение о том, каким должен быть продукт и на какую аудиторию нацелен?
Артем: Наша практика продаж показывает, что рынок Hi-Fi и High-End в целом очень консервативен. Он хочет классических форм, которые понятны – ему нужны простые прямоугольные ящики.
С акустической точки зрения иногда лучше себя проявляют нестандартные формы, но когда мы показываем их покупателям, они говорят, что домой такое не поставят. Им нужен обычный прямоугольный кубик и, желательно, черный.
Поскольку аудитория консервативна, выпускаемая нами акустика тоже консервативна. Разумеется, мы вносим определенные дизайнерские штрихи: скошенные фаски, оригинальные срезы, наклоны корпуса, но они не изменяют внешний вид акустики кардинально.
Алина: То есть эта акустика рассчитана на достаточно консервативных людей, которые привыкли к ее определенному внешнему виду и, может быть, даже определенному звучанию, если до этого им нравились хорошие классические системы?
Артем: Как я уже отметил, Hi-Fi и High-End – очень консервативная область. Мы можем много экспериментировать со звуком и его подачей, но внешний вид колонок остается классическим.
Менее классические формы более свойственны мультимедийному сегменту, который рассчитан на молодую аудиторию, а к Hi-Fi люди приходят с возрастом. К нам за высококачественным звуком приходят люди от 35 лет. Они рассчитывают на покупку некой привычной формы.
Модели с «экспериментальными» корпусами зачастую оказываются не самыми «ходовыми». Покупатели говорят, что звук хороший, но что-то смущает, потому выбирают уже привычную модель Classic 3.
Алина: Но был же эксперимент у Arslab с ярко-оранжевыми колонками Old School [прим. редактора – с недавних пор линейка Old School была выделена в качестве самостоятельного бренда]. Многие говорили и писали, что система привлекает внимание на выставках. Люди подходят, смотрят, слушают. Насколько он был удачным?
Артем: Модель готовилась к выставке в Мюнхене. Яркий цвет был выбран, чтобы привлечь внимание к данному продукту. На выставках часто демонстрируются красные или ярко-оранжевые машины, красные утюги, чайники и холодильники, но по факту покупаются черные, белые и серебряные.
Однако людям интересно, яркий цвет всегда привлекает внимание. Посетители выставки не отходили от колонки: фотографировались с ней, потому что им нравился внешний вид и яркий дизайн. Вот только 95% этой модели у нас продается в черном сатине. Матовый черный цвет – это классика.
Какое-то количество оранжевых колонок люди заказывали, потому что это ярко и необычно, но их не всегда можно поставить в обычной квартире. Скорее всего, они покупались для лофтов или дизайн-студий, куда акустику берут именно как элемент интерьера.
Алина: Для более индустриальных интерьеров, может быть?
Артем: Да, скорее всего. Там, где уже есть яркие предметы, и эта вещь туда классно вписывается. Может быть, их брали люди с необычным видением, которым хочется иметь в помещении что-то яркое.
Алина: Тем не менее, эта колонка привлекает внимание не только цветом, но и внешним видом. Мне кажется, что между этой колонкой и «олдскульными» системами можно провести некоторую визуальную параллель.
Можно ли сказать, что это было интересное дизайнерское решение, «заточенное» под ностальгирующую по былым временам аудиторию, или на молодую аудиторию, которой хочется увидеть какое-то новое прочтение привычной родителям темы?
Артем: Когда мы разрабатывали эту колонку, нам хотелось пообщаться через нее со старшей аудиторией, которой привычны эти формы: классическая широкая панель, большие динамики, однако мы не хотели делать эту модель чересчур олдскульной.
Нашей целью было сделать некий переход, чтобы акустическая система была интересна тем, кому нравится старый дизайн, и тем, кто хочет необычную вещь в современном обличии. На мой взгляд, нам это удалось, потому что на выставках с этими колонками «обнимаются» все: и стар и млад. Мне кажется, мы «поймали» грань между старым и новым.
Алина: Как придумываются названия для моделей? Есть ли какие-то истории, связанные с этим?
Артем: Изначально мы не хотели выбирать очень сложных названий, поэтому модели нашей самой популярной линейки называются просто: Classic 1, Classic 2, Classic 3. Еще у нас была линейка Emotion.
Изначально это были небольшие колонки на 4-дюймовых динамиках, поэтому серия должна была называться Compact, но когда мы их собрали на заводе и стали слушать, то не заметили, как пролетели практически 4 часа, настолько нас захватило звучание! Все это время мы обсуждали именно эмоциональное восприятие колонки, потому назвали серию Emotion.
Что касается серии Old School, то это дань прошлому. Другое её название – Superb-90. Здесь проглядывается небольшая игра слов. У компании Skoda есть модель Superb – это большая, мощная, надежная машина и при этом относительно недорогая. Наша колонка должна быть именно такой. Что касается цифры 90 в названии, то это отсылка к колонке S-90, акустике, о которой очень много говорят.
Алина: Здорово! Вы говорите, что постоянно идет какой-то творческий поиск, разработка новых решений. Модернизируются ли уже существующие модели, вносятся ли в них изменения?
Артем: Безусловно. Есть скрытые изменения, которые не видны потребителю: это работа с кроссоверами и кабелями внутри колонки. Что касается корпуса, то мы постоянно работаем над улучшением жесткости и демпфирования.
Есть более заметные улучшения, когда заменяются модели твиттеров, меняются модели вуферов. Это легкий апгрейд, о котором мы никогда не рассказываем потребителю, потому что это наша постоянная работа, которую мы должны делать. Если мы хотим быть на острие инженерной мысли, то должны наши изделия дорабатывать, постоянно делать их лучше.
Алина: Получается, если потенциальный покупатель видит модель Classic 1 или Classic 3, это не значит, что она остается неизменной на протяжении нескольких лет?
Артем: Я думаю, в каждой акустике примерно раз в полгода какое-то маленькое изменение вносится. Если модель на рынке 3 года, то в ней уже минимум 5–6 небольших доработок.
Алина: К вопросу о постоянных изменениях и экспериментальных моделях: учитывая, что в Риге есть собственное производство и собственные деревообрабатывающие станки, которые позволяют делать кабинеты для акустики, может ли клиент обратиться к вам и сказать: «Мне очень нравится ваша акустика, но мне хочется кабинет из какой-нибудь дорогой породы дерева или другого цвета»?
Артем: Мы уже делали на заказ разные цвета, это достаточно легко. Были яркие кислотные красные колонки на заказ. Но эта услуга не очень востребована. Любое нестандартное вмешательство в производственный процесс удорожает изделие раза в полтора-два.
Я думаю, что потребителю просто нет смысла инвестировать в цветовое оформление колонки. Это уже какая-то глубокая индивидуализация. В стоимость заказного изделия будет заложено 2 цены за отделку, а не за звук. Скорее всего, клиент за эти деньги сможет выбрать более интересное акустическое решение, какую-то другую акустику, которая уже реализована в нужном ему цвете.
Но, повторюсь, мы можем изготовить корпуса на заказ. Человеку в квартире нужны были яркие красные колонки. Без проблем, мы сделали это.
Алина: Это история про визуалов, скорее, нежели про меломанов.
Артем: Да, вкладывать в оформление иной раз неразумно.
Алина: Скажите, можно ли ждать каких-то новых моделей в ближайшее время?
Артем: Мы, конечно, не будем раскрывать все карты, но к Новому году у нас будут и обновления, и новые модели.
Алина: Здорово! А теперь, может быть, поговорим про чуть более дорогой сегмент, если можно так сказать, про бренд Penaudio, который также производится в Риге на заводе «Аудиомании». Я знаю, что «Аудиомания» владеет контрольным пакетом Penaudio. Почему вы решили приобрести именно этот бренд? Чем он вас заинтересовал?
Артем: Не совсем корректно говорить, что «Аудиомания» владеет контрольным пакетом, мы лишь одна из компаний в группе. А откуда пришла идея купить Penaudio? Мы очень давно дружим с Сами Пенттиля. Я всегда восхищался его изделиями, они казались такими необычными и такими классными во всех отношениях.
Наша компания всегда была лучшим дистрибьютором Penaudio – всегда на первом месте по продажам. Когда у нас появился собственный завод, Сами лично предложил нам поучаствовать в процессе создания колонок и взять на себя часть управления.
Алина: Как происходит разделение труда в данной связке: Penaudio и «Аудиомания»? Я напомню нашим слушателям, Сами Пенттиля – идеолог, разработчик и автор марки Penaudio, и он занимается созданием новых и доработкой уже существующих моделей. А что делает «Аудиомания» помимо производства колонок?
Артем: Я бы не назвал Сами конструктором, он – художник, человек искусства. Каждую из акустических систем он прослушивает сам, слушает и вся его семья музыкантов. Более того, с каждой моделью он ездит по своим друзьям и знакомым, показывает, выслушивает мнения, а уже потом вносит окончательные правки. Все его изделия, можно сказать, одобрены группой музыкантов, и этим они интересны.
Сами, как творческой личности, всегда было не очень интересно заниматься вопросами, связанными с производством – это логистика, закупка комплектующих, общение с поставщиками: что-то закупается в одной стране, что-то – в другой. Со всеми надо поддерживать контакт, и это его немного угнетало. Поэтому наш союз оказался весьма удачным.
Он занимается только разработками, прослушиваниями, общением с дистрибьюторами, клиентами и своими знакомыми покупателями в Финляндии, а мы полностью взяли на себя весь цикл производства и все вопросы, связанные с доставкой до потребителя. Его это устраивает, нас – тоже.
Алина: Получается, что, освободив Сами от выполнения рутинных обязанностей, вы помогли улучшить акустику Penaudio, ведь теперь её создатель смог направить всю свою творческую энергию в нужное русло.
Артем: Безусловно. Всего лишь за 2 года он практически обновил все модельные ряды, переработал и доработал их. Было выпущено много новых акустических систем. Для нас часть рутинной работы, от которой освободился Сами, завязана на общие процессы, имеющие отношение к другим нашим продуктам. Это не отнимает у компании много времени и ресурсов.
Алина: Насколько я понимаю, раньше производство акустики Penaudio происходило в Финляндии. Сейчас в Финляндии есть какая-то команда, которая работает с Сами, или все производство перенесено в Ригу?
Артем: Все производство окончательно перенесено в Ригу. Это был долгий процесс, поскольку нужно было освоить достаточно необычные технологии. Чтобы не рисковать, мы целый год тестировали прототипы, которые делали под руководством Сами.
Ему нужно, чтобы корпус обладал рядом технических, тактильных и визуальных особенностей. Например, ему важно, чтобы шпон из фанеры не был гладко отполирован, он должен обладать некой фактурой, которая чувствуется при касании.
Пока мы прорабатывали все нюансы, корпуса продолжали производить в Финляндии. Стоит отметить, что там часто использовался ручной труд, а есть вещи, которые лучше оставить станкам. Например, высверливание высокоточных отверстий для динамиков – для этого у нас есть немецкое оборудование. Автоматизация некоторых процессов позволила улучшить качество корпусов и качество сборки.
Совершенно точно могу сказать, что корпуса ничего не потеряли, а, наоборот, приобрели. С точки зрения внешних и тактильных ощущений все было проработано вместе с Сами, а технические аспекты мы, конечно, взяли на себя. Когда Сами пишет посты на Facebook, всегда отмечает, что теперь все стало на порядок лучше.
Алина: Как часто приходится Сами ездить в Ригу или вам ездить в Финляндию?
Артем: Взаимодействие происходит по необходимости. С Сами мы встречаемся раз в 2–3 месяца. Или он приезжает в Ригу, дабы что-то обсудить и посмотреть, или мы к нему. В целом это происходит не регулярно. Когда выходит новая модель или обсуждается какое-то обновление, тогда естественно проходит встреча.
Добавлю, что обсуждение моделей и сервиса ведется каждый день. Ежедневно мы обмениваемся с Сами 2–3 письмами. В основном это касается вопросов, связанных с пожеланиями клиентов.
Алина: Не знаю, насколько корректно сравнивать различные бренды и марки, но являются ли бюджетная линейка Penaudio Rebel и Arslab конкурентами? Кому может прийтись по душе Penaudio, а кому лучше присмотреться к Arslab?
Артем: Во-первых, это разные ценовые категории. Не факт, что люди, которые готовы купить Arslab, смогут купить Penaudio. Хотя попробовать может каждый и выбрать на свой вкус. Во-вторых, всегда есть почерк автора. Если бы его не было, в мире была бы только одна колонка, лучшая, единственная и неповторимая.
Тем людям, которым нравится наш подход при конструкции Arslab, может не понравиться подход Сами. И наоборот. Я не думаю, что Arslab и Penaudio конкуренты. Разным людям что-то понравится в одной акустике, а что-то – в другой.
Алина: То есть нельзя сказать, что это бренды, рассчитанные на разные возрастные категории или на какие-то другие специфические сегменты. Скорее, надо прийти, послушать и сделать свой выбор исходя из ощущений и бюджета.
Артем: Да, безусловно. В Arslab мы стараемся делать нейтральные колонки, более, скажем так, «ровные». Сами же всегда ориентируется больше на свои слуховые ощущения, его акустические системы идеально подходят для тех, кто слушает классическую музыку, вокал.
Он много внимания уделяет прослушиванию именно музыкантами, которые играют на живых инструментах. Кому-то это может понравиться, кому-то – нет. Но послушать, я думаю, стоит и то, и другое.
