И музыка, и звук. Antal Dorati & The London Symphony Orchestra - Rachmaninoff: Piano Concerto No. 3. Обзор

Написанный в 1909-м, в том же году в Нью-Йорке он был впервые исполнен – самим автором и Нью-Йоркским симфоническим оркестром под управлением Вальтера Дамроша.

В записи на данной пластинке произведение исполняют первоклассные музыканты: выдающийся американский пианист Байрон Джайнис и Лондонский симфонический оркестр с Анталом Дорати.

В личности и карьере Джайниса примечательны российские корни. Поскольку он родился в семье выходцев из России, а среди его учителей был Владимир Горовиц, Джайнис справедливо считается представителем русской пианистической школы. Отсюда и репертуарные пристрастия артиста, который дебютировал в 1944 году в Питсбурге со Вторым концертом Рахманинова, и любовь нашей публики, весьма бурно проявившаяся во время гастролей пианиста в СССР в начале 1960-х. К слову, Джайнис стал первым американским мастером клавиатуры, сделавшим записи в Москве с советским оркестром. Он опередил в этом даже триумфатора 1-го конкурса им. Чайковского Вана Клиберна.

При несомненных высоких достоинствах трактовка концерта Джайнисом порой не лишена субъективизма и даже некоторой манерности, а звуку недостает той мощи, которая потрясает в игре других пианистов, например, самого Рахманинова (в первую очередь), а также Горовица и Гилельса.

Вряд ли нуждаются в особом представлении Лондонский симфонический оркестр и Антал Дорати – самая высокая репутация этих музыкантов и маэстро общеизвестны.

Несмотря на все вышесказанное, самое интересное в данном релизе все-таки не музыка, а звучание, которое анонсируется надписью на титуле концерта («New! This is an Original 35-mm Magnetic Film Recording») и довольно подробно поясняется в аннотации.

Оригинальная фонограмма концерта Рахманинова для первой пластинки лейбла Mercury Living Presence был записана не на магнитофонной ленте, а на 35-миллиметровой киноплёнке с тремя магнитными дорожками, что стало самым значительным достижением Mercury после внедрения в 1950-х одно- и трехмикрофонных записей. Благодаря большей толщине и ширине магнитного слоя на плёнке по сравнению с лентой (в среднем, в три раза по каждому параметру), а также вследствие применения специально модифицированного рекордера, отсутствия флаттера и фонового шипения получено звучание с существенно более широким динамическим диапазоном, более ясное, точное, натуральное и объемное. В этом немедленно убеждаешься, как только начинаешь проигрывать диск. Слова в названии лейбла – «Living Presence» – весьма хорошо коррелируют со слуховыми ощущениями.

Запись выполнялась тремя микрофонами, подвешенными перед оркестром; сигналы с них фиксировались на трех дорожках ленты. (Существует моноверсия данного релиза под каталожным номером MG 50283, выполненная при помощи одного микрофона). Звукорежиссеры установили уровень записи перед началом исполнения, и впоследствии он оставался неизменным. Причем, лимитеры и компрессоры при подготовке фонограммы Mercury не применялись. В рамках переиздания оригинальная фонограмма ремастировалась в формате 24/192 для записи на 180-граммовом виниле.

Таким образом, настоящее издание установило самую высокую планку качества, как в музыкально-артистическом, так и в звуковом плане. Особая его ценность для меломанов и аудиофилов несомненна.