Весь Мир Hi-Fi

«Хорошие вибрации» или Как важно быть Хули

В этом году исполнилось десять лет одному из самых рок-н-ролльных ирландских фильмов — или самому ирландскому из рок-н-ролльных. Летом 2012 года на 46-м международном кинофестивале в Карловых Варах состоялась премьера картины супружеской пары из Белфаста Лизы Баррос Д’Ca и Гленна Лейберна «Хорошие вибрации», — байопику легендарного белфастского музыкального деятеля, владельца магазина и фирм грамзаписи, человека, в самые тяжелые времена державшегося за соломинку музыки и сделавшего для панка и новой волны в Ирландии куда больше, чем могла бы сделать целая институция. Его зовут Терри Хули.

GOOD VIBRATIONS

Не снять кино про жизнь Терри было бы преступлением, — сказал кто-то из критиков. «Самые важные для Северной Ирландии режиссеры» — так называют Лизу и Гленна в белфастском киносообществе — даже не сомневались в этом. Но дальше — не о фильме, а о его герое.

Терри родился и вырос в Белфасте. Музыку он полюбил с детства. «Я любил все виды музыки и не был музыкальным снобом», — вспоминал он. «В шестидесятые, когда все слушали «Битлз» и «Стоунз», я ходил в гости к знакомым девушкам слушать Чарли Паркера или Эллу Фитцджеральд». В 1960-х он начал работать в фотомагазине — и покупать пластинки в музыкальном магазине по соседству. Поклонник блюза, он диджействовал и пытался организовывать концерты, а в 1970-м решил вместе с другом организовать пиратскую радиостанцию в старом заброшенном доме; репертуар составили регги, фолк и блюз — например, там звучала группа Lindisfarne. Надолго Терри и его партнера Томми не хватило, но задор остался. Ему суждено было воплотиться в реальность через шесть лет.

В 1976-м Терри повезло: всего за 40 фунтов ему досталась коллекция из 1000 синглов. Что с ними делать, он понял не сразу, но когда осознал, что среди доставшегося есть весьма ценные экземпляры, то подумал о собственном магазине. В те годы Белфаст представлял собой невеселое место, мало приспособленное для музыки: конфликты между католиками и протестантами, республиканцами и лоялистами: выстрелы, взрывы, теракты… Первое помещение под магазин Хули нашел на Грейт-Виктория-стрит. Поскольку перестрелки происходили там достаточно регулярно, владельцы помещения разрешили ему первые полгода не платить за аренду. Название магазина пришло само собой: Good Vibrations, по знаменитой песне Beach Boys.

Параллельно торговле винилом, Терри начал выпускать фанзин Alternative Ulster. Издание практически полностью было посвящено панк-року: бывший хиппи, Хули понял, что панк становится новой главной приметой времени. В магазине стали спрашивать не Journey, Eagles или Pink Floyd, а Ramones, The Clash и New York Dolls. Как-то раз, зайдя после закрытия магазина в клуб Pound, Терри с приятелями оказались на концерте группы Rudi — первых белфастских панков. Говорят, они в тот момент играли свой микрохит «Cops» — песню, посвященную столкновениям панков и полиции, когда в Белфасте отменили концерт The Clash. Тога, вспоминает Терри, все для него изменилось.

Выйдя из клуба, он понял, что следующий шаг — это свой лейбл. Первым релизом Good Vibration Records стал записанный на деньги Хули сингл Rudi — Big Time. Потом были пластинки групп Victim, Protex и The Outcasts. «Когда я стал выпускать пластинки, я и сам как будто поверил в то, что моя музыкальная история важнее, чем все то дерьмо, что происходит за стенами магазина. У меня тусовались лучшие тинейджеры города, вокруг возникали все новые и новые группы, и атмосфера была какой-то несусветной».

Едва ли не самым удачным проектом Good Vibration стала группа The Undertones из Дерри. У них была уже довольно долгая история: начав с ритм-н-блюза, замешанного на ирландском фолке, к моменту встречи с Хули группа играла уже лихой трехаккордный поп-панк и имела в портфеле ряд отказов от британских лейблов. Выпущенный Good Vibrations сингл Teenage Kicks не только обеспечил им контракт с крупным лейблом Sire, но и стал самой любимой песней легендарного диджея BBC Джона Пила — вплоть до того, что строчка из её текста была нанесена на его могильный камень.

Впрочем, сам Терри ничего не нажил ни с одного из своих проектов. Бизнесмен он был, что сказать, никудышний, да и менеджер не очень: доверял всем и каждому, и его постоянно обманывали. «Теперь-то я понимаю, что мне позарез был нужен хороший бухгалтер», — говорил он позже. Зато он жил полной и счастливой жизнью: продавал то, что любит, подбирал никому не известных музыкантов, превратил паб Harp в белфастский аналог нью-йоркского CBGB, устраивал концерты и фестивали. Был дважды женат, получал по башке от скинхедов, подвергался вымогательствам со всех конфликтующих в Северной Ирландии сторон. В 2004-м пожар (говорят, это был поджог) унес все, чем он владел, включая редчайшие пластинки, переписку с Бобом Марли и весь архив Good Vibrations. Вот тут, впервые за всю свою жизнь Терри Хули действительно впал в отчаяние. Однако на помощь пришли друзья: устроили на работу, провели концерт, прибыль от которого пошла в фонд возрожденного Good Vibrations. И как Хули было не воспрять духом? В 2010-м он даже возродил лейбл, выпустив новых своих любимчиков — The Minnows.

Но в 2015-м возраст и хвори взяли свое: Терри Хули, уже выпустивший к тому времени мемуары под названием Hooleygan и ставший героем фильма, с которого мы сегодня начали, закрыл свое предприятие навсегда. Сегодня он переписывается с поклонниками, иногда дает интервью и ведет авторскую еженедельную программу на городской радиостанции Вelfast247. Он заработал право на такой отдых, этот хулиган от панк-рока, человек, который всегда считал, что «лучше песни петь, чем воевать». «Я уверен, что в те мрачные дни (рубеж 1970-х/1980-х) панк спас сотни парней: вместо того, чтобы вступать в разные экстремистские вооруженные формирования, они играли музыку. Разве это не круто?»