Чайковский в Париже. Обзор. Gergiev. Tchaikovsky Symphony No. 6. Mariinsky Orchestra

Сочинение задумывалось Чайковским как завершение всего его творчества, таковым оно и стало. 16 октября (по старому стилю) 1893 года автор продирижировал симфонией на премьерном исполнении в Москве (тогда она успеха не имела), а 25 октября он ушел из жизни.

Ореол тайны окутывает, как саму симфонию, так и личность ее творца. Композитор писал, что задумал произведение с «программой, которая останется для всех загадкой» и что вложил в него «без преувеличения, всю свою душу». В одной из комнат дома-музея Чайковского в Клину можно видеть стоящий как-то неудобно в углу, у окна с видом на сад и вплотную к книжному шкафу простой стол из, кажется, неотделанного дерева – за ним Чайковский заканчивал работу над последней своей симфонией. Простота убранства контрастирует с гениальностью писавшейся здесь музыки…

Нет нужды пересказывать в данной рецензии саму симфонию. Можно лишь заметить, что сочинение это нестандартно в некоторых формальных отношениях: необычны пятидольный, а не трехдольный, как того требует музыкальный закон, вальс (вторая часть) и финал в медленном темпе.

Данная пластинка содержит запись, выполненную оркестром Мариинского театра под управлением Валерия Гергиева на концерте в парижском зале Плейель (Pleyel) 29 января 2010 года. Хорошо ощущается исполнительское воодушевление, творческий подъем и стремление оркестра и маэстро к постижению и глубокому претворению партитуры. Весьма высоко качество симфонического ансамбля. Вместе с тем, не все предлагаемые дирижером исполнительские решения воспринимаются как абсолютно убедительные. Вероятно, в стремлении более выпукло преподносить темповые контрасты дирижер подчас прибегает к чрезмерно ускоренным темпам, например, в разработке первой части и в скерцо (третья часть), отчего исполнение иногда приобретает несколько формальный характер, и снижается ясность музыкальной ткани.

Нужно сказать и о некоторых недостатках собственно звучания. Запись сделана профессионально, но звуковой картине недостает цельности, а стереопанораме – объема, не ощущается также атмосфера зала. Так бывает, когда звукорежиссеры, полагаясь полностью на многоканальную многомикрофонную запись как универсальное средство, не используют общий стереомикрофон («микрофон воздуха»). Оставляет место критике оркестровый баланс: временами резковато звучит медная группа и струнные в высоком регистре.

Несмотря на критику отдельных моментов, общее впечатление от издания позитивное: великая музыка и ее исполнение одним из ведущих мировых оркестров под управлением именитого дирижера сделали свое дело.